Замглавы Рослесхоза: бизнес с точки зрения платы за лес пока находится в неравных условиях

Ведомства РФ прорабатывают новую долгосрочную стратегию лесного комплекса, параллельно продолжая обновлять правила пользования лесами и расширяя цифровизацию отрасли. В рамках этой работы регионы предлагают усилить контроль над лесопользователями, а бизнес, напротив, говорит о том, что в текущих экономических условиях необходимо регуляторные давление снижать или хотя бы не увеличивать. Почему более четкие правила игры важны и для регуляторов, и для лесозаготовителей и как прозрачность через Федеральную государственную информационную систему лесного комплекса (ФГИС ЛК) должна стимулировать инвестиции, в интервью "Интерфаксу" рассказал заместитель руководителя Рослесхоза Вячеслав Спиренков.

- Для отрасли этот год начался с запуска ФГИС ЛК. Уже на старте и со стороны регионов, и со стороны бизнеса звучали замечания, многие называли систему "сырой" и просили отложить ее полноценный запуск, мотивируя это тем, что обязательство проводить через ФГИС ЛК все данные будет тормозить деятельность лесопромышленного комплекса. Сейчас, когда год почти заканчивается, как вы оцениваете, удалось ли решить основные проблемные моменты в работе системы? Есть ли еще регионы, где ФГИС ЛК не запущена в полном объеме?

- С 1 января 2025 года все начали работать в системе ФГИС ЛК, регионов, где не используют систему - нет. Действительно были шероховатости, в том числе инфраструктурные. Мы не ожидали, что будет такая востребованность: сейчас у нас в системе работают больше 270 тыс. пользователей при первоначальном прогнозе в 150-200 тыс., то есть превышение почти 30-40%. Понятно, что вычислительные ресурсы - это серьезные затраты, и никто заранее их не держал на низком старте, мы их наращивали по мере увеличения количества пользователей. Из-за этого наблюдались отдельные моменты напряженной работы в системе.

За год мы отшлифовали систему, было более 70 релизов, которые исправляли проблемы, расширяли справочники или улучшали функционал. Мы еженедельно встречаемся с лесопользователями, фиксируем их замечания и вносим корректировки. В 2026 году будем дальше развивать ФГИС ЛК: часть функционала по учету древесины по просьбе бизнеса переведем в мобильное приложение, с тем чтобы была возможность работать с данными при отсутствии интернета, сформируем систему ролей в личном кабинете, чтобы крупные организации могли разграничивать функционал внутри компании и более эффективно контролировать работу конкретного работника.

Еще один важный момент - работа в любой системе зависит от качества данных, которые в ней есть. В случае с ФГИС ЛК за них, согласно законодательству, отвечают региональные лесные органы. Не все из них были готовы внести полные и качественные данные, а у кого-то их просто не было. Это серьезная работа, которая еще продолжается. Самая сложная ситуация на Дальнем Востоке: Хабаровский край, Забайкалье, Якутия. Это крупные лесные регионы. Там есть лесничества, у которых нет точной информации о лесах, информация вносится по мере обращений и выявления ошибок. А раз нет качественных данных, мы и не можем управлять этим лесом, не можем определить, как его эффективно использовать.

- Насколько серьезно это влияет на лесозаготовку? Если нет данных, получается, нельзя оформить участок и его использовать?

- На лесозаготовку это влияет не так сильно, потому что лесозаготовитель, арендатор может сам заказать таксацию или лесоустройство и получить характеристики конкретного участка. Но отсутствие актуальных данных влияет на управление лесным хозяйством региона в целом и на новые инвестиции, новые договоры аренды, в частности. Инвесторы не понимают, что на участке растет и будет ли экономически эффективной лесозаготовка или другое использование лесов.

- У Рослесхоза есть какие-то инструменты, чтобы ускорить завершение оцифровки данных по лесам в отстающих регионах?

- Мы работаем с регионами, чтобы они скорее вносили данные. Есть случаи, когда лесопользователь получает выписку с недостоверными данными, пишет обращение, и регион конкретно по этому участку оцифровывает информацию. И, конечно, оцифровка идет через механизм лесоустройства. Самое главное, что ФГИС ЛК сделала все процессы прозрачными. Раньше и пересечение границ участков, и ошибки в данных, и отсутствие данных - все это было "под сукном", никто об этом не знал. Теперь, когда создана публичная лесная карта, эти проблемы может увидеть каждый. И мы говорим регионам: "Коллеги, мы теперь открыты, ошибки теперь все видят, давайте вместе с вами их исправлять и получать качественную информацию".

- Наверное, не все лесопользователи готовы в такой открытости. Есть оценки, что дала ФГИС ЛК с точки зрения сокращения незаконной или "серой" лесозаготовки?

- По незаконной рубке мы видим существенное падение. За девять месяцев в стране наблюдается снижение фактов незаконной рубки на 20% (9 месяцев 2025 г.- 4,6 тыс., 9 месяцев 2024 г. - 5,7 тыс.), объема - на 29% (9 месяцев 2025 г. - 222,8 тыс. куб. м, 9 месяцев 2024 г. - 313,4 тыс. куб. м). И тут дело не только во ФГИС ЛК. В 2020 году был принят план по декриминализации отрасли, и здесь мы поступательно, очень системно двигались вперед. Надо отметить и балансовую модель учета древесины, и переход на электронный сопроводительный документ на каждую партию древесину, развитие и запуск ФГИС ЛК, установку датчиков спутниковой навигации, космический мониторинг и многое другое. Помимо этого, есть и другие факторы - в том числе макроэкономические, которые влияют на лесозаготовку в целом, и, как следствие, на незаконную тоже.

- Вы имеете в виду, что лесозаготовка в РФ в целом снижается?

- Да, согласно оперативной информации за десять месяцев 2025 года в России было заготовлено 121,6 млн куб. м, это примерно на 9% ниже показателя за аналогичный период 2024 года. Тут влияет много факторов: и укрепление рубля, и сложности с логистикой, и переориентация поставок с запада на восток, и кредитная ставка.

- Чем такое сворачивание операций по лесозаготовке чревато для лесного хозяйства?

- Объем заготовки древесины - это скорее индикатор состояния лесной отрасли в целом, и если его снижение для лесного хозяйства говорит о сокращении доходов от древесины, то с точки зрения лесопромышленного комплекса говорит о снижении производства, а значит, и спроса на продукцию из древесины. Сейчас правительство прорабатывает комплекс мер, направленных на поддержку лесной промышленности и повышение спроса на продукцию из древесины. Также обсуждаются меры по повышению эффективности лесопользования, например, через установление минимального объёма использования арендованного лесного участка, при недостижении которого договор будет расторгаться.

- Бизнес называл такой подход недопустимым в текущих экономических условиях. Как Рослесхоз относится к этой инициативе?

- Мы считаем, что нужно очень грамотно подходить к установлению планок и процентов. Надо учитывать много факторов: логистика, экономическая эффективность заготовки в конкретной точке каждого региона и так далее. Понятно, что где-то на севере Красноярского края, чтобы древесину вывезти, нужно потратить в разы больше сил и средств, чем, например, за 50 км от Красноярска. И, понятно, что это будет сильно влиять на уровень выборки расчетной лесосеки.

Поэтому мы в принципе поддерживаем меры, которые направлены на стимулирование освоения расчетной лесосеки и эффективное использование лесов, но понимаем, что это должны быть точечные решения. Каждый регион в лесохозяйственном регламенте должен устанавливать этот процент (минимального использования участка для сохранения договора аренды) для конкретной местности, для конкретной территории.

- То есть это будет отдано на усмотрение регионов?

- Да, но лесной план, который разрабатывается каждым регионом, согласовывается с Рослесхозом. В этом документе как раз есть возможность по разным лесничествам, участковым лесничествам поставить разные коэффициенты и по-разному, соответственно, повышать эффективность освоения.

- Введение этих коэффициентов ожидается не ранее 2026 года?

- Законопроект разработан, обсуждается. Сложно сейчас прогнозировать, как пойдет принятие этого документа, но, скорее всего, это, конечно, вопрос уже следующего года.

- Уровень использования лесных участков принципиален для компаний, заключивших соглашения о реализации приоритетных инвестпроектов и взявших на себя обязательства по инвестициям в обмен на пониженные арендные ставки. Сейчас государство вносит изменения в механизм. В чем именно они заключаются?

- В этом году уже был принят ряд постановлений правительства, упростивших процедуру заключения приоритетных инвестиционных проектов. Во-первых, определено, как взаимодействуют инвесторы и органы госвласти при подаче заявок, регламентированы дополнительные обязательства инвестора по переработке древесины, установлены графики заключения договоров на таксацию, мероприятия по сохранению лесов. Зафиксирован срок действия решения о выборе проекта - полтора года, чтобы не получилось так, что инвестор застолбил какой-то участок и ждет, пока изменится экономика проекта.

- Со стороны Минприроды звучала критика, что только 60% обязательств по приоритетным инвестпроектам выполняется. Вы согласны с этой оценкой?

- Конечно, те меры по усовершенствованию механизма, которые мы предлагаем, как раз позволят сделать приоритетные инвестиционные проекты более эффективными, в том числе и для предпринимателей. Нам важно, чтобы экономически эффективный лесной ресурс попадал в руки добросовестных, исполнительных арендаторов.

- Недавно на заседании в Совете Федерации прозвучало предложение если не заморозить рост ставок за аренду лесных участков, то хотя бы - с учетом сложной ситуации в отрасли - проработать долгосрочные правила их индексации. Надо ли, по мнению Рослесхоза, корректировать правила взимания платы за лесные участки?

- Во-первых, надо сказать, что доля арендных платежей в стоимости древесины очень незначительная: по разным регионам от 3% до 6%. И когда мы говорим о том, чтобы как-то менять ставки, мы работаем вот с этими максимум 6%, при этом есть огромное количество других затрат, которые сильнее влияют на финальную прибыль лесопользователя.

Нас очень много критиковали за то, что механизм взимания арендной платы зависит от небольшого количества факторов и мало учитывает, например, фактическую удаленность от дорог, удаленность от места реализации, объемы заготовки и так далее. Действительно, мы провели анализ, сравнили ставки арендной платы с реальной стоимостью древесины: где-то цена древесины в 300 раз выше, чем ставка, где-то она только в 30 раз выше, но так, чтобы ставки арендной платы были сопоставимы со стоимостью древесины, таких регионов нет. Мы понимаем, что с этой точки зрения бизнес находится в неравных условиях. Если бы плата была более справедливой, была бы четкая корреляция.

- Как это планируется менять?

- Мы предложили взять два параметра - площадь арендного участка и объемы заготовки. Сейчас плата зависит только от одного - либо это площадь, либо объем заготовки. Мы предлагаем консолидированные параметры плюс поправочные коэффициенты на удаленность. Причем если сейчас учитывается расстояние в километрах по карте, - то есть если у вас Уральский хребет, а прямо за ним дорога, то считается, что участок к дороге удобно расположен, и не важно, что вы не можете этот хребет преодолеть, - то теперь этот расчет будет вестись по фактическому доступу к дорогам.

И тут важно, что в этом году у нас был принят закон о лесных дорогах, который решает много вопросов: классификации дорог, условия строительства за пределами участка, оформления сервитутов под эти цели, возможность рубки под дорожное строительство и др. Закон вступит в силу с 1 сентября 2026 года. Параллельно в следующем году мы планируем доработку ФГИС ЛК, в системе появятся все лесные дороги, и мы уже сможем рассчитывать коэффициенты не по карте, а по фактическим дорогам.

- Когда могут заработать обновленные правила расчета платы за лес?

- Мы подготовили рамочный законопроект и направили в Минприроды. Если эта концепция, что плата состоит из двух частей - площадь и объем заготовки, будет согласована и одобрена, тогда мы уже приступим к разработке конкретных ставок и коэффициентов в зависимости от районов, вида древесины и т.д. Пока мы на этапе согласования концепции.

- Сейчас готовится нормативный акт, который позволит бизнесу заходить на участки с инвестпроектами при условии, что компания самостоятельно проведет лесоустройство участка в течение трех лет. Зачем это государству и насколько высокий интерес к этому инструменту?

- Когда в 2021 году делалась реформа лесоустройства, предполагалось, что эта работа будет проведена по госзаданию, за государственный счет и тем самым полностью закроется потребность лесного хозяйства в качественных данных. Бизнес не спешил сам вкладываться: зачем тратить деньги, если государство рано или поздно все сделает. Но жизнь пошла по-другому, были введены санкции недружественными странами. И мы понимаем, что заложенных на лесоустройство средств точно не хватает. Поэтому подготовлен законопроект, который должен стимулировать лесопользователей проводить лесоустройство, осваивать новые лесные участки. И мы видим, что интерес к этому высокий, об этом говорят многие регионы и лесопользователи.

- Насколько это дорого, провести лесоустройство, с точки зрения общих затрат компании на инвестпроект?

- Это совсем не дорого. Если проводится только таксация лесов - 260 руб./га, если полный спектр работ по лесоустройству - 280 руб./га. При этом лесоустройство проводится только в зоне интенсивного использования лесов раз в 10 лет. Компаниям проще и быстрее провести работы самим, чем ждать, пока на этом участке будут актуализированные данные о лесах. Это может занять годы, а так арендатор может сразу получить участок.

- Вы упомянули беспилотники. Как сейчас решаются вопросы с их использованием, учитывая, что еще не урегулированы все вопросы их применения?

- Действительно, есть некоторые проблемы, мы их официально озвучивали Минтрансу, сформирована рабочая группа, есть поручение правительства по совершенствованию этой сферы. Ключевая проблема в том, что когда появились беспилотники, Минтранс регулировал их как обычные пилотируемые средства, в итоге процедура очень сильно забюрократизирована: нужно получать сертификат эксплуатанта летных средств, специальное разрешение на вылет, снимки должны отсматривать специальные органы и так далее. Понятно, когда поступила информация о пожаре и надо срочно выслать туда беспилотник для разведки местности, мы просто не можем тратить столько времени.

Мы предложили комплекс мер, которые упростят процесс использования беспилотников с точки зрения бюрократии. Минтранс готовит сейчас поправки, идет дискуссия с участием профессионального сообщества. Мы очень надеемся, что здесь нам пойдут навстречу и упростят эти механизмы.

- С запуском ФГИС ЛК было увязано оснащение используемой лесопользователями техники системой "ЭРА-ГЛОНАСС". Многие жаловались, что не успевают поставить датчики из-за чего может застопориться заготовка. Какая сейчас ситуация с оснащением, остаются ли какие-то проблемы?

- Сейчас у нас 102 тысячи транспортных средств оборудовано датчиками ГЛОНАСС, и они регулярно направляют нам данные. При этом если в начале года прирост зарегистрированных средств был по 2-3 тыс. в неделю, во втором квартале - где-то 1 тыс. средств, то сейчас всего порядка 300. То есть мы понимаем, что приближаемся к тому объему техники, который есть в отрасли и просто обновляется.

- Сейчас государство готовит новую стратегию развития лесного комплекса - до 2035 года. Какие основные параметры будут закладываться в этот документ, какие предложения готовит Рослесхоз?

- Мы активно взаимодействуем с Минпромторгом, который "сводит" стратегию. Наши предложения касаются проведения лесоустройства, качественного сбора данных, использования новых технологий и подходов, развития сети лесных дорог. Отдельная проблема - это спрос. Надо решить задачи по стимулированию внутреннего спроса, например на пеллеты, щепу, опилки, которые в РФ раньше слабо использовались. Понятно, что, например, везти из Кузбасса уголь в Архангельск и субсидировать перевозки экономически бессмысленно, архангельская лесная промышленность закроет пеллетами всю потребность региона в топливе.

Важное направление - развитие экспорта. Здесь надо снимать и логистические, и административные, и другие барьеры. Хотя, несмотря на все сложности, экспорт пока растет: поставки пиломатериалов из России в январе-сентябре 2025 года составили 16,9 млн куб. м, что на 10,5% больше, чем годом ранее. Больше всего поставляем в Китай, далее Узбекистан и Казахстан. Всего более 40 стран.

Отдельная тема стратегии - это лесные питомники, лесное семеноводство, лесовосстановление, ускоренное лесоразведение. Мы уже переломили тенденцию, когда у нас площадь лесов уменьшалась. В мире все фиксируют сокращение площади лесов, а Российская Федерация фиксирует увеличение, и все эксперты это подтверждают, в том числе по данным дистанционного мониторинга из космоса.

- То есть даже когда мы вернемся к пиковым значениям лесозаготовки, скажем, 2021 года, баланс лесовосстановления все равно будет положительным?

- Да, высаживать все равно будем больше.

Ключевые слова:    РФ,  Рослесхоз,  интервью