Зарплаты растут, доходы падают

3 августа. FINMARKET.RU - По данным Росстата, средняя номинальная начисленная зарплата в мае выросла на 8,4% год к году (первая оценка была ниже — 6,2%), а в июне по первой оценке — на 9%, до 38,6 тыс. руб. Подобных темпов не наблюдалось с сентября 2014-го. В условиях сравнительно невысокой инфляции это привело к росту зарплат и в реальном выражении: около 1% в мае и 1,4% в июне. В целом за полугодие реальные зарплаты не выросли из-за провалов в январе и апреле, но и меньше не стали: четыре из шести первых месяцев 2016 г. они были выше, чем год назад, пишет "Коммерсант".

Удивительным образом на статистику потребления эта полугодовая стабилизация реальных доходов почти не повлияла. Если в предыдущие годы динамика оборота розничной торговли была тесно связана с динамикой зарплат и иногда опережала ее, то с января 2016-го между ними наметился разрыв, и этот разрыв увеличивается с каждым месяцем. Появившийся в мае--июне небольшой рост розницы в пересчете месяц к месяцу (+0,8% в мае к апрелю, +0,6% в июне к маю) положения не исправляет — он куда слабее увеличения реальных зарплат (+1,7% и +3,1% соответственно). В целом за полугодие оборот розницы снизился на 5,7% год к году, в том числе в июне — на 5,9%. Достойный повод задуматься, что и где, собственно, растет.

Данные ПФР подтверждают гипотезу о том, что общий рост зарплат ускорился за счет доходов наиболее высокооплачиваемых работников, полагает экономист по России и СНГ "ВТБ Капитала" Александр Исаков:

Впрочем, июньское ускорение подъема зарплат до 9% год к году также может быть связано не только с индексацией, но и с эффектом базы, предполагает аналитик Райффайзенбанка Денис Порывай: в 2015 году компании часто экономили на выплате бонусов.

Кроме того, на статистику зарплат, по мнению А.Исакова, могли повлиять и валютные выплаты: высококвалифицированный персонал имеет "более широкий выбор вариантов занятости", в том числе за рубежом, и "как следствие, расходы на оплату труда высококвалифицированного персонала оказываются более чувствительными к изменениям обменного курса".

Если гипотезы о росте зарплат преимущественно в верхних квантилях и выплате бонусов как одном из факторов такого роста верны, это явление, скорее всего, не окажет особого влияния на инфляцию. Во-первых, в июле--августе, по оценке Исакова, темпы увеличения номинальных зарплат могут вернуться к 6-7%. А во-вторых, рост зарплат у высокооплачиваемых работников меньше стимулирует потребление, тем более потребление в массовом сегменте: дополнительный доход направляется либо на покупки немассовых товаров, либо на сбережения.

При этом в целом расширение банковских вкладов замедляется.

Можно предложить, что на сбережениях и розничном обороте критически сказалось падение дохода домохозяйств в целом — хотя, по предварительным оценкам Росстата, оно ускорилось не так уж сильно: за январь--июнь 2016-го реальные располагаемые доходы снизились на 5% год к году против 3,7% годом ранее. При этом наиболее достоверная (точнее, основанная на отчетности, а не на моделировании) часть оценки — все та же не снизившаяся в реальном выражении зарплата (по балансам доходов и расходов за предыдущие годы, на нее приходится около 40% доходов). И еще пенсии, которые за январь--май сократились в реальном выражении на 4,4% (их доля в доходах, судя по балансам предыдущих лет,— 12-13%).

И даже если смотреть на использование доходов в целом, получается, по словам завлабораторией финансовых исследований ИЭП имени Гайдара Михаила Хромова, что деньги уходят на "нечто прочее" — то, что остается, если вычесть из оценки всех доходов оборот розницы, стоимость платных услуг, обязательные платежи и наблюдаемые сбережения.

Но вариантов, отмечает "Коммерсант", немного: либо потребители стали активнее тратить деньги на что-то неведомое, чего статистика пока не заметила или не оценила. Либо их доходы, не связанные с официальными зарплатами, пенсиями и пособиями, упали сильнее, чем предполагают текущие оценки Росстата.

Последнее кажется газете наиболее вероятным: статистики оценивают динамику зарплат по занятым в "организациях", а их примерно 33 млн человек из 72 млн занятых в экономике. Возможно, обсуждаемый парадокс объясняется тем, что заметный рост зарплат в наблюдаемом секторе (сюда, в частности, входят крупные и средние предприятия и госсектор) сопровождается слабым ростом или даже падением зарплат в остальной части экономики (самозанятые, микробизнес и часть малого бизнеса). То есть нельзя исключить, что неравенство в России получает еще одно измерение: помимо имущественного, регионального и по доходам оно становится еще и институциональным.